В технике можно говорить о прогрессе лишь в том случае, если какие-то параметры устройства улучшаются при сохранении неизменными всех остальных. Например, при сохранении всех своих функций последующее устройство имеет меньшую массу и более высокую надежность, чем предыдущее. Однако если же последующее устройство при этом имеет меньшее число выполняемых функций, то говорить о прогрессе нельзя, так как неизвестно, за счет чего уменьшилась масса и повысилась надежность. Они могли сократиться всего лишь за счет сокращения числа блоков в этом устройстве.
Выявление инвариантных категорий должно производиться для всего рассматриваемого периода развития, они сохраняются на всех этапах. Но в пределах каждого этапа необходимо определить дополнительные инварианты, справедливые только для данного этапа. Смена этих дополнительных инвариантов и отличает один этап от другого.
При переходе от одного этапа к другому необходимо определить способ такого перехода. При этом важно найти общие моменты у всех переходов между любыми этапами развития. Основу такой общности составляют общие инварианты, которые уже были определены для всего периода развития.
Для естествознания в целом инвариантными положениями являются:
- общая для всех этапов развития естествознания цель - выявление объективных законов устройства реального мира;
- признание факта причинно-следственных отношений в любых явлениях и процессах.
Физическими же инвариантами, как уже было показано, общими для всех объектов, явлений и процессов, являются движение и его неразрывные составляющие - материя, пространство и время.
Критерием общего развития естествознания является степень проникновения вглубь материи.
Этапными инвариантами являются структурные и физические закономерности уровня организации материи данного этапа. Критерием развития на каждом этапе является широта охвата материальных образований, явлений и процессов.
1.13. Физические революции как основные вехи развития естествознания
К концу XIX столетия естествознание в основном определило свои позиции. Определила свои позиции и физика, уже тогда считавшаяся основой естествознания. Не совсем ясными оставались два незначительных момента - несоответствие экспериментальных данных расчетным кривым в излучении черного тела и необнаружение эфирного ветра в опытах Майкельсона. Однако вскоре стало ясно, что эти несоответствия породили «полнейшую научную катастрофу, крах тех положений, которые составляли основу классической физики». Результатом разбирательства стало изменение подхода к изучению природы, смена целей всего естествознания.
В свое время немецкий философ-диалектик Гегель в своей директорской речи перед гимназистами привел такое сравнение:«Как Антей обновлял свои силы сопри
косновением с матерью-землей, точно так и всякий новый рассвет и возрастание науки и просвещения возникает путем обращения к древности».
При всем своем богатом воображении Гегель не мог представить, какое влияние окажет наука в XX в. на все сферы жизни. В прошлом веке интерес к античности был почти всегда уделом гуманитариев. В наше время античной мыслью всерьез заинтересовалось само естествознание, прежде всего в ее лидирующих областях - физике и математике.
По мере того как наука все более глубоко проникает в строение материи, обнаруживается, что она идет по стопам античных философов. Полезно напомнить, что слово «атом», например, Дальтон заимствовал у Демокрита, древнегреческого философа-материалиста, и у него же мы теперь заимствуем слово «амер», обозначая им неразлагаемую часть атома, каковой является молекула эфира. И само слово «эфир» тоже пришло к нам из глубокой древности.
Справедливости ради следует отметить, что, хотя мы считаем начало науки от древних греков, на самом деле это, конечно, не так. Демокрит неоднократно подчеркивал, что он не является родоначальником атомизма, эти знания он заимствовал у египетских жрецов и мидянских могов (могучих), у которых он стажировался по пять лет. Корни науки лежат в глубочайшей древности, о которой мы практически не знаем ничего. Тем не менее мы знаем, что всю известную нам историю человечества его сопровождали нетрадиционные тайные знания, которые получили даже самостоятельное название «эзотерические».
Однако, продолжая традицию, мы начнем рассмотрение становления науки от Фалеса из Милета, который жил в VI в. до нашей эры и который уже тогда поставил вопрос: если вся природа едина, то что же лежит в основании этого единства?
Этот вопрос сопровождал естествознание на протяжении всей его истории, и только сейчас мы получаем первую возможность приблизиться к ответу на него.
Для того чтобы найти выход из создавшегося тупика, чтобы разрешить накопившиеся противоречия и продвинуться дальше как в фундаментальных, так и в прикладных исследованиях, нужно вспомнить, что наука в своем развитии фактически всегда следовала динамическому методу, заставлявшему искать внутренний механизм явлений, а для этого каждый раз в кризисной ситуации, вводившей в рассмотрение все более мелкие материальные образования - части тех материальных образований, которые были ею уже освоены, свойства которых были уже определены, но причины которых выявлены еще не были.
Исторический анализ четко показывает, что основной линией развития естествознания всегда было поэтапное углубление в структуру материи, переход на все более глубокие уровни ее организации. Каждый такой переход означал коренную ломку старых представлений, являлся очередной физической революцией и обеспечивал выход из кризиса. И каждый такой переход многое давал человечеству.
История естествознания стоит в неразрывной связи с историей всего общества, и каждому этапу развития его производительных сил отвечает соответствующий период в истории естествознания.
