266
Глава 8.
имеет бесчисленное множество свойств, описать их все сразу нельзя. Ведь даже такое простое устройство, как подвешенный на нити груз, совершает сложное движение и может быть, в зависимости от цели, описан самыми разнообразными способами -как маятник в поле тяжести, как крутильный маятник или, наконец, как пружинный маятник. И это, еще не считая комбинации всех движений, взаимодействия с окружающей средой, внутренних процессов и т.д. Все это физики XVII-XIX столетий хорошо понимали.
Фактически динамический метод берет свое начало в глубочайшей древности.
В свое время немецкий философ-диалектик Гегель в своей директорской речи перед гимназистами привел такое сравнение:
«Как Антей обновлял свои силы соприкосновением с мате-рью-землей, точно так и всякий новый рассвет и возрастание науки и просвещения возникает путем обращения к древности».
При всем своем богатом воображении Гегель не мог представить, какое влияние окажет наука в ХХ в. на все сферы жизни. В XIX в. интерес к античности был почти всегда уделом гуманитариев. В наше время античной мыслью всерьез заинтересовалось само естествознание, прежде всего, в ее лидирующих областях - физике и математике.
По мере того как наука все более глубоко проникает в строение материи, обнаруживается, что она идет по стопам античных философов. Полезно напомнить, что слово «атом», например, Дальтон заимствовал у Демокрита, древнегреческого философа-материалиста, и у него же мы теперь заимствуем слово «амер», обозначая им неразлагаемую часть атома, каковой является молекула эфира. И само слово эфир тоже пришло к нам из глубокой древности.
Справедливости ради следует отметить, что хотя мы считаем начало науки от древних греков, на самом деле это, конечно, не так. Демокрит неоднократно подчеркивал, что он не является родоначальником атомизма, эти знания он заимствовал у егиипет-ских жрецов и мидянских магов (могучих), у которых он стажи
Накануне очередной физической революции
267
ровался по пять лет. Корни науки лежат в глубочайшей древности, о которой мы практически не знаем ничего. Тем не менее, всю историю известного нам человечества его сопровождали нетрадиционные тайные знания, которые получили даже самостоятельное название «эзотерические».
Однако, продолжая традицию, мы начнем рассмотрение становления науки от Фалеса из Милета, который жил в VI в. до н. э. и который уже тогда поставил вопрос: если вся природа едина, то что же лежит в основании этого единства? Он полагал, что природа в основе всех явлений имеет некую единую среду «влажной» природы - апейрон, иначе как же они могут взаимодействовать и влиять друг на друга?
Этот вопрос сопровождал естествознание на протяжении всей его истории, и только сейчас мы получаем первую возможность приблизиться к ответу на него.
История естествознания неразрывно связана с историей всего общества, и каждому типу и развитию производительных сил, техники отвечает соответствующий период в истории естествознания [3].
Первый этап развития естествознания считается подготовительным натурфилософским, он характерен для древности. В целом техника была еще слабо развита, хотя имелись уже отдельные выдающиеся технические достижения. Этот этап может быть отнесен к периоду от VI в. до н.э. до начала новой эры, хотя реально его можно считать продленным и до начала второго тысячелетия новой эры.
В V в. до н. э. Эмпедокл, а в IV в. до н. э. Аристотель предложили всю природу разложить на «субстанции» - «землю» (твердь), «воду» (жидкость), «воздух» (газ) и «огонь» (энергию). Фактически он ввел в рассмотрение агрегатные состояния вещества и энергию, обеспечивающую переход вещества из одного состояния в другое. У китайцев к этим четырем «субстанциям» было добавлено «дерево» (жизнь). На этой основе появилась возможность некоторого анализа физического состояния веществ и
