основные товары народного потребления, но это надо делать не торопясь, по мере развития производства. А затем нужно из сферы товарно- денежных отношений выводить целые отрасли, одновременно сокращая денежную заработную плату в той доле, которую население тратило на эти отрасли. Какие же это отрасли?
Наверное, это сначала все, что касается жилья, местного транспорта и местной связи. Затем общественное питание. А затем потихонечку, не торопясь, и все остальное. Как это бывает в хороших семьях, в которых все является общим, и все стараются не столько для себя, сколько друг для друга.
Конечно, сразу все не сделаешь. Тем более что обмещанившаяся психология многих людей будет всячески препятствовать этому процессу. Но иного выхода нет. Социализм — система неустойчивая и либо будет скатываться в капитализм, а на этом поле мы играть не можем, здесь нас ждет деградация и гибель, либо он будет развиваться в коммунизм, в котором для всех людей наступит не только материальное благополучие, но и исчезнут все негативные явления, порожденные товарно-денежными отношениями.
Коммунизм — это не только когда много колбасы, но когда каждый ощущает себя частью общества и не по обязанности, а по велению сердца отдает все силы и весь свой талант на благо общества, когда служение обществу расценивается как высшая добродетель, как цель жизни каждого человека.
Люди реально станут свободными, сытыми, культурными и дружелюбными, и единственно, чего нельзя будет делать, — это бездельничать. Да этого никто и не захочет, потому что целый день валяться на диване очень трудно и самому противно.
Групповая собственность
Некоторые наши умные социалисты-теоретики полагают, что собственность на средства производства при социализме должны быть групповой.
Сам Ленин, доказывают они, в 1917 году сказал: фабрики - рабочим, а земля - крестьянам. А у нас фабрики и заводы отдали государству. А государство — это чиновники, которые всем управляют в свою пользу. Вот и доуправлялись! Нет, надо вернуться к тому, что завещал Ленин. Вот тогда и будет порядок.
Однако хотелось бы заметить, что В. И. Ленин завещал нам совсем не это.
К 1917 году фабрики и заводы находились во владении капиталистов, а земля во владении помещиков. Передача этой собственнос¬
ти в руки самих тружеников тогда была, конечно, шагом вперед, это и сделал Ленин. А дальше выяснилось, что каждый завод и каждый крестьянин тянут одеяло на себя, не заботясь об остальных. Иначе и быть не могло. На фоне жесткой необходимости быстрого развития промышленности и механизации сельского хозяйства групповая собственность в индустрии и личная собственность крестьян на землю оказались анахронизмом. И В. И. Ленин поставил вопрос о плановом развитии промышленности безо всякой групповой собственности: посмотрите, например, план ГОЭЛРО.
Позже таким же анахронизмом оказалась колхозная собственность на средства производства - тракторы и комбайны. Поэтому при Сталине и были созданы МТС — машинно-тракторные станции и владельцем средств производства стало государство. Последующая при Хрущеве передача их в собственность колхозам также была ошибкой, потому что с этого момента колхозы занялись не свойственной им работой, парк вовремя не обменивался, продукция стала дорожать, экономия обернулась боком.
Почему групповая собственность на средства производства не должна существовать при социализме? Да очень просто! Собственник средств производства использует их наилучшим образом, но только для себя. Если это группа - то для этой группы, а если это государство - то для государства. И чем мельче группа, тем больше у нее всевозможных забот на каждую душу ее населения. Групповой собственник, например коллектив фабрики, приобретает большую головную боль по обслуживанию этой собственности. Сырье он не получает, а достает. Продукцию он не сдает, а сбывает. Он должен думать о конкурентах и охране собственности и на все это тратить очень большие силы. Посмотрите, сколько развелось охранников! Чем они заняты? Они защищают частную собственность от конкурентов, а конкуренты заняты тем, чтобы эту собственность отобрать. И это понятно, потому что каждой группе приходится бороться за выживание. А если это государство, то оно строит все на государственной системной основе и внутри него никому ни с кем бороться не надо.
Но кроме всего этого каждой группе, чтобы выжить в условиях конкуренции, приходится устанавливать жесткий режим управления внутри группы. Одно дело, когда этой группой является государство, тогда жесткость управления лимитируется только условиями выживания всего народа в целом. А если это мелкая группа, то к этому добавляется необходимость выживания в конкурентной борьбе с себе подобными, и фактически все начинают эксплуатировать сами себя самым жестоким образом.
Но и это не все. Мелкие производители либо разоряются, либо поглощаются более крупными. И в конце концов устанавливается все тот же капитализм.
286
