Ахундов М. Д. Проблема прерывности и непрерывности пространства и времени. М:Наука, 1974

В начало   <<<     Страница 51   >>>    1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37  38  39  40  41  42  43  44  45  46  47  48  49  50  51  52  53  54  55 

небытия,— в подобной картине мира всевышний выступает как прототип Сизифа, в своем утомительно-беско- нечном творении Вселенной, которая, просуществовав один момент времени, исчезает. Учение мутакаллимов аналогично брахмановской концепции о дне и ночи всевышнего, как творении и разрушении,— отличие лишь в том, что ночь и день Брахмана сокращены до «атома» времени, различие, если можно так выразиться, в интенсификации божественого творчества 106. Причем если для древнеиндийских и арабских учений подобная концепция, как правило, выступала как завершенная система взглядов 107, то у Аристотеля она рассматривалась лишь как первое приближение в познании природы времени,— вскрывается ее несубстан- циональность. В дальнейшем анализе, переходя к рассмотрению взаимосвязи времени и движения, Аристотель убедительно показывает, что время не есть и само движение, хотя оно и не мыслимо, не существует вне движения, вне динамики объективного мира. Здесь уже намечается основы динамического понимания времени, выход за границы абстрактно-математического рассмотрения, в котором время фактически сводится к одномерному пространству континуальной математики. В ходе дальнейшего развития динамического подхода Аристотель отмечает, что «мы и время распознаем, когда разграничиваем движение, определяя предыдущее и последующее, и тогда говорим, что протекло время, когда получим чувственное восприятие предыдущего и последующего в движении». И далее: «Когда же есть прежде и после, тогда мы говорим о времени, ибо время есть не что иное, как число движения по отношению к предыдущему и последующему. Таким образом, время не есть движение, а является им постольку, поскольку 10в Подробнее см. М. Маймонид. Путеводитель колеблющихся.— В кн.: С. Н. Григорьян. Из истории философии Средней Азии и Ирана VIII—XII вв. М., I960. 107 Необходимо, однако, отметить древнеиндийское учение калавада (так называемая философия времени), для которого характерны высокоразвитые представления о времени (см. Ф. И. Щербатский. Теория познания и логика по учению позднейших буддистов, ч. 2. СПб., 1909, стр. 50). 51 движение имеет число» 108. Подобное рассмотрение приводит Аристотеля к следующему выводу: быть во времени, значит измеряться временем. Здесь же необходимо отметить еще один весьма тонкий аспект времени, вскрытый Аристотелем. В процессе своего исследования он приходит к выводу, что пространство, время и движение непрерывны, «так как ни время не слагается из «теперь», ни линия из точек, ни движение из моментальных перемещений» 109. Однако, что очень важно, Аристотель, предвосхищая позднейшие концепции естествознания XVII—XVIII вв., рассматривая движение как точечное соотношение определенного места,. занимаемого перемещающимся телом, определенному «теперь», улавливает и другой, не менее важный момент. А именно: в неделимом «теперь» нет' ни движения, ни покоя. Если бы было движение, то для разных скоростей нужно было бы на ту же пространственную величину по-разному делить время, но «теперь» величина 'неделимая. Что же касается покоя, то он имел бы место, если бы тело находилось в данной точке «теперь» и прежде, чего в случае перемещения тела не бывает. Тем самым Аристотель, фактически не успев дать абстрактно-математическое выражение движению, тут же намечает выход за его ограниченные рамки, поднима,- ясь в методологическом отношении выше естествознаний XVII—XVIII столетий в понимании пространства, времени и движения. В учении Аристотеля присутствует еще один аспект концепции пространства, времени и движения, который может быть назван физическим: он связан с проблемой измерения (но не счета, которому не подвержены объекты, наделенные свойством бесконечной делимости). Проблема измерения пространства, времени и движения непосредственно связана с понятием меры. При подобной постановке проблемы с неизбежностью приходится оперировать определенными неделимыми величинами. Подобная ситуация обусловлена тем, что «мерою и началом является нечто единое и неделимое, ибо и при измерении линий мы пользуемся, как неделимой, тою, 108    Аристотель. Физика, стр. 95. 109    Там же, стр. 122. 52


Hosted by uCoz