|
|
|
| В творчестве элеатов есть один аспект, который обе- : спечил незатухающий интерес к этому учению на протяжении тысячелетий, — это блестящее критическое исследование конкурирующих концепций, критический смотр ; достижений теоретической мысли доде мокр итов ской эпохи. Причем, хочется отметить, что в критике своих критиков элеаты достигли шоистине великолепных результатов. Могучая элейская тройка — Парменид, Зенон и Мелисс выступили с критикой идеи множественности и атомизма (пифагорейцев 13, а также противоречивых основ * учений, созвучных анаксагореизму, исходящих из идеи, бесконечной делимости. В основу учения, отрицающего множественность бытия, был положен тезис: «Сущее едино». Отсюда, как следствие, элиминация временной последовательности,— она подменяется в элеатизме * идеей вечности. В рамках концепции, признающей сущее единым и неделимым (абсолютный континуум), естественно, не было места пустоте. Пустота же, в свою очередь, выступала как непременное условие движения. Таким образом, из системы элеатов элиминировалось и движение14. (Атомисты рассуждали иначе: без пустоты нет движения, но реальность движения несомненна, следовательно существует пустота.) В соответствии с элиминацией времени и движения Пармениду пришлось анну- *3 Т. Гомперц также приходит к выводу, что предтечей концепции атомов и пустоты является пифагорейская доктрина, с которой и полемизирует Парменид. Он отмечает, что Парменид знает доктрину, «которая принимает не только пространство, в целом лишенное материи, но также и те промежутки пустого пространства, которые проникают весь материальный мир. Что окруженные этими промежутками, как сетью каналов, островки материи (если можно так выразиться) по своему назначению, по меньшей мере, очень близко подходят к атомам Левкилпа» (Т. Гомперц. Греческие мыслители, т. I, стр. 300). В подобном представлении реальность выступает как некая гигантская кристаллическая решетка, носящая регулярный характер, что служило основой математического, количественного познания. Во всяком случае Парменид, касаясь представлений критикуемого учения, отмечал, что по их мнению, пустое пространство «всюду правильно распределено» (там же, стр. 299). 14 Здесь нео*бходимо отметить, что элеаты обошли стороной тог факт, что в (некоторых концепциях движение получило удовлетворительное объяснение и без допущения пустоты. Примером может служить уже упоминавшееся учение Анаксагора, современника Зенона (см. И. Д. Рожанский. Проблема движения и развития в учении Анаксагора,— «УФН», т. 95, вып. 2, il968), И | лировать и пространственные различия явлений. Эти идеи развиты в его поэме «О природе», где он, в частности, .пишет: «Не возникает оно [бытие] и «не подчиняется смерти, Цельное все, без конца, не движется и однородно. Не было в прошлом оно, не будет, но все — в настоящем Без перерыва, одно» 15. Реакция на учение Парменида была отрицательной18; Как пишет Т. Гомперц, оно «вызвало громкий, прокатившийся 'по всей Греции хохот»17. Подобное отношение порождает в элеатизме остро критическое направление, представленное Зеноном, ближайшим учеником Парменида. Зенона Элейского не столько волновала проблема развития доктрины единого, сколько критика конкурирующих концепций,—вся его деятельность направлена на доказательство логической противоречивости, анти- номичности идей множественности и изменения. В своей работе «О природе» он писал, что «если сущее множественно, то оно и велико, и мало; столь велико, что бесконечно по величине, и столь мало, что вовсе не имет величины» 18. Это положение призвано вскрыть слабость концепций, основанных на'бесконечной делимости илито- чечности; Зенон показывает, что эти учения фактически не в состоянии были конструировать мир конечных объектов: либо нуль, либо бесконечность19. Здесь встает следующая дилемма (на которой основаны и апории движения): либо последние элементы непротяженны, лишены величины, и тогда даже бесконечное их суммиро¬ 15 «Антология мировой философии», т. I, ч. 1, стр. 295. 18 В этой связи хочется привести слова Аристотеля: «Утверждать, что все покоится, и подыскивать обоснования этому, оставив в стороне свидетельство чувств, будет какой-то немощью мысли и спором о чем-то общем, а не о частном, направленном не только против физики, но, так сказать, лротив всех -наук и всех учений, так как все они пользуются движением» (Аристотель. Физика, стр. 173). 17 Т. Гомперц. Греческие мыслители, т. I, стр. 167. 18 «Антология мировой философии», т. I, ч. 1, стр. 296. 19 Однако подобная критика множественности не затрагивает атомистического мировоззрения; более того, подобные критические аргументы использовались атомистами в полемике с кантинуали- ста-ми. Подробнее на этой проблеме мы остановимся в связи с 15 |
