с нетерпением жду обещанного взноса. Могу ли я сообщить вам номер своего счета?
Мой собеседник сказал, что он рад достигнутой договоренности, но должен доложить об этом начальству. К сожалению, мне он больше не звонил.
Таким образом, спонсоры все же существуют. И некоторые из них наладили конвеерное производство благодеяний нашим обнищавшим гениям. Таким благодетелем оказался, например, американский Фонд Сороса.
Фонд Сороса появился на нашем горизонте года четыре тому назад с благородной целью не допустить голодной смерти российских талантов и для этого учредил систему грантов, то есть субсидий за конкретные работы. Специальная комиссия рассматривала ходатайства и просьбы отдельных ученых и целых коллективов и назначала им грант, то есть соглашалась оплатить ту или иную научную продукцию. Оголодавшие научные работники, сделавшись соросятами, сдавали свои многолетние разработки по ценам, о которых ни один западный ученый и разговаривать бы не стал. И таким образом волки, Фонд Сороса, оказались сыты, а овцы, то есть бараны, пока целы. Хотя, скушав гранты, они снова стали ходить голодными, но теперь продавать им уже нечего, разве что продолжать пахать на фонд за еще более мизерную подачку.
Отнести упомянутых соросят к мечтателям второй категории не поворачивается язык, большинство из них все же ближе к первой, потому что целью их существования и раньше, и сейчас является выбить для себя прокорм пожирнее. И приходится даже пожалеть Фонд Сороса, которого многоопытные мечтатели первой категории околпачивают, подсовывая под видом новых достижений всякое старье.
Реально же мечтатели и ученые второй категории при капитализме не нужны никому, потому что они требуют вложений, а прибыль от внедрения их новаций начнет поступать не скоро. И даже известно, что уже наизобретено много совершенных технологий, которые капиталистами не используются и использоваться не будут, несмотря на всю их перспективность. Ибо они дадут массовую дешевую продукцию, а не прибыль, а это не одно и то же.
256
Но мечтатели и ученые второй категории при социализме тоже не благоденствовали.
Когда я учился на четвертом курсе Ленинградского политехнического института, кумиром нашей группы автоматизированного электрпривода был инженер Челюскин, обретавшийся где-то в Магнитогорске. По слухам, Челюскин сумел автоматизировать магнитогорский блюминг — самый крупный прокатный стан, прокатывавший блюмсы — полуторатонные стальные слитки.
Металлургическое производство — одно из самых трудоемких, опасных и тяжело автоматизируемых производств. Рабочие, непосредственно занятые в производстве, работают в условиях непрерывно меняющихся температур, в пыли и весьма нечистой атмосфере. Поэтому автоматизация металлургического производства - одна из актуальнейших проблем. И надо сказать, что многое там уже сделано и заслуга в этом не только далеких московских проектных институтов, но и самого комбината, в котором для этого есть специальный цех - контрольно-измерительных приборов и автоматики. И когда мы явились на практику в Магнитогорск, к нашему восторгу, там трудился Челюскин, который с помощью цеха КИП и автоматики уже соорудил всю автоматику, которая располагалась в соседнем с блюмингом помещении. Там было все, включая программные устройства, сигнализаторы, пульты ручного управления и всевозможные защиты, если все же что-нибудь, не дай бог, откажет. И все это давно было готово. И сам Челюскин присутствовал тут же и был готов в любое время суток опробовать в деле свое детище. Но это любое время все никак не наступало, потому что комбинат гнал план, а блюминг, находясь в на¬
257
