1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 | |
ными рассуждениями здесь обойтись нельзя, все равно никто не поверит, сколько бы ни кричать о консерватизме слушателей. Нужен эксперимент, однозначно подтверждающий эти рассуждения. Но и этого, к сожалению, недостаточно. Трудность заключается в том, что удачный эксперимент, к великому сожалению, не подтверждает высказанную идею, а всего лишь не противоречит ей. Ибо на свете существует множество факторов, которые оказывают влияние на ход и результат экспериментов, все их учесть невозможно, так как число их бесконечно. Учитывать надо хотя бы существенные, то есть явно влияющие на результат опыта. Кроме того, один и тот же опытный факт может быть объяснен различными теориями. Поэтому и здесь нужен всесторонний анализ. Однако мои наблюдения показали, что новаторы, претендующие на доработку фундаментальных законов, физику знают плохо, как правило, пренебрегают ею, обращаются с ней высокомерно и все свои неудачи списывают не на свою фанаберию, а на консерватизм профессионалов. Автору пришлось лично поучаствовать в нескольких подобных историях. Одна из них такова. Уже довольно длительное время, пожалуй, лет двадцать, на различных семинарах, симпозиумах и конференциях обсуждается проблема так называемого инерцоида. Если я не ошибаюсь, впервые идею инер- цоида предложил томский инженер Толчин, поэтому и инерцоид был назван его именем — инерцоид Толчина. Суть этого инерцоида заключается в том, что в нем крутятся неуравновешенные массы и это заставляет сам этот механизм — инерцоид рывками перемещаться по прямой линии. Получается, что, создав внутри себя некие силы, этот механизм перемещается в пространстве вместе с самими этими силами, не отталкиваясь от опоры, а это полностью противоречит обыкновенной классической механике Ньютона, в соответствии с положениями которой он этого делать не может. А он движется, и плевать он хотел на все классические положения. Самое интересное, что таких и всяких других инерцоидов на сегодняшний день понастроено много, и все они движутся, опровергая законы Ньютона. А академики-консерваторы смотрят и не верят, потому что этого не может быть никогда. Не может, и все тут. А он, собака, движется, и непонятно почему. Есть тут, правда, одна запятая, за которую можно зацепиться. Фокус в том, что инерцоид, который движется, должен на чем-то стоять. Или висеть. Или плавать. Потому что иначе он упадет, и эксперимент может не состояться. Вот если бы его поместить в космос на спутник! Но к спутникам новаторов не подпускают, поэтому приходится обходиться лабораторией на земле, а тут нужна опора. А раз есть опора, то 167 | есть и трение. А раз есть трение, то как, уважаемые новаторы, вы его учли? Но не таковы новаторы, чтобы сломаться на таком пустяке. Они говорят, что трение мало, а силы — слава богу. И верно, силы — слава богу, а трение мало. Или не мало? Кто его знает, надо бы все-таки разобраться. Автор мало обращал внимания на эту захватывающую проблему, пока к нему не обратился ученый секретарь одной экзотической организации — Общественного института энергетических инверсий, сокращенно ЭНИН. Не того ЭНИН, который Энергетический институт Академии наук, а другого. Потому что тот, который академический, и разговаривать бы не стал на эту тему. А этому, общественному, отвертеться от инерцоидов не удалось. Как тут быть, ученый секретарь не знал, а цоэтому и обратился ко мне. Секретарю ученому, а не просто секретарю, хотелось все же разобраться, но он не знал, как, а автор знал и согласился. Дело в том, что мне доподлинно известно, что всякое трение обладает нелинейностями. Возьмем, например, трение покоя. Пока вы не создадите силы, превышающей силу трения, ваш предмет вообще не поедет никуда. А теперь представьте, что вы создаете силы так, что в одном направлении они действуют длительно, но по величине не превышают силы трения, стало быть, сдвинуть эту телегу с места не смогут. А в другом направлении разовьют силу больше силы трения, но тогда эта сила будет действовать короткое время. И телега поедет! Чем не объяснение? То же и в жидкости. Там нет сухого трения, зато есть нелинейность сопротивления жидкости в зависимости от скорости. Значит, уж если испытывать инерцоид, то в таких условиях, в которых нелинейности нет, и надо искать соответствующую опору. И такая опора у нас нашлась, так как мы работаем в девятиэтажном доме, в котором есть восьмиэтажная лестница. Посреди лестницы есть пустое пространство размером 2x2 метра. Зачем оно предусмотрено — никто не знает. Но, наверное, архитекторы догадывались, что оно может нам понадобиться, вот и предусмотрели. С помощью своего давнего товарища и помощника Михаила Ефимовича автор соорудил подвес длиной в восемь этажей, свесил над проемом лестницы доску, к которой были прикреплены концы четырех ниток, а внизу укрепил на них фанерную дощечку и на дощечку поставил инерцоид, который дал нам на время испытаний ученый секретарь ЭНИНа. Дело было вечером, сотрудники в основном разбрелись, но не все. Самые трудолюбивые еще что-то доделывали, а потом только шли домой, по дороге обнаружив, что автор, широко известный своими чудачествами, возится с чем-то непонятным. Любопытные сотрудники затормаживались и принимали деятельное 168 |