За четыре года своего пребывания в Южной Африке Лакайль проделал огромную работу. Его наблюдения охватили более 10 тыс. звезд, причем он выделил ряд новых созвездий. Большое значение имело открытие Лакайлем нескольких десятков туманностей. До этого с давних пор были известны только наиболее яркие туманности — в Орионе, в Андромеде, а в Южном полушарии Магеллановы Облака. Открытия Лакайля, за которыми в ближайшие десятилетия последовали открытия Мессье и В. Гершеля, явились первым свидетельством широкой распространенности туманностей во Вселенной.
Составленные Лакайлем каталог положений 2 тыс. звезд и первая карта Южного неба опубликованы в сочинении «Coelum australe Stellisferum, вышедшем уже после его смерти. Этот труд долго оставался основным источником знаний о Южном небе — вплоть до не менее знаменитой экспедиции Д. Гершеля тоже на Мыс Доброй Надежды (1833—1838). Полный каталог Лакайля, содержавший 9766 звезд, был издан только в 1847 г., почти через столетие после его экспедиции. Из других трудов Лакайля можно отметить изданные в 1757 г. таблицы движения Солнца, в которых впервые были учтены возмущения от планет.
Неутомимая деятельность Лакайля была прервана его преждевременной смертью, последовавшей 21 марта 1762 г.
Научные искания Майера, Брадлея и Лакайля были направлены на изучение мира звезд. Открытие явлений аберрации и нутации, установление, хотя и приближенное, «нижнего предела» расстояний до ближайших звезд, накопление данных о собственных движениях многих звезд, изучение Южного неба и обнаружение большого числа туманностей, заполняющих вместе со звездами мировое пространство, — все это послужило основой для последующих, хотя далеко еще не окончательных заключений о строении и размерах звездной системы Млечного Пути. Долголетние изыскания в этом направлении
В. Гершеля (1785—1822), сделанное В. Я. Струве открытие основных закономерностей в распределении звезд в Млечном Пути и установление им существования межзвездного поглощения света (1847) и определение параллакса Веги, положившее начало точному определению расстояний до звезд, наконец, исследования М. А. Ковальского, впервые обосновавшего идею вращения Галактики (1859),—все это было проявлениями закономерного развития, а вместе с тем и наибольшими достижениями звездной астрономии за первое столетие после Брадлея, Майера и Лакайля. Следующее столетие привело к созданию современных представлений о строении и развитии звездной вселенной.
Ю. Г. Перель
Москва
НЕПАРНЫЙ ШЕЛКОПРЯД ВРЕДИТ ПОЛЕВЫМ КУЛЬТУРАМ
Непарный шелкопряд Оспе-ria dispar L. широко известен как вредитель лесных и плодовых деревьев. В отдельных случаях оп может вредить озимой пшенице и клеверу. Б. Брянцев (1928) отмечал, что овес, рожь и озимая пшеница по черному пару этим шелкопрядом не повреждались.
В 1959—1961 гг. во время вспышки массового размножения непарного шелкопряда в Кошаро-Ольманском и Столинском лесничествах (Брестская обл.) местными лесниками было установлено, что гусеницы питались только осокой и не повреждали березу и ольху, росшие на торфяном болоте. В последующие два
года выявилось, что гусеницы непарного шелкопряда питались осокой береговой, Буксбаума, вздутой п заячьей, кроме того, они поедали пушицу узколистную и клюкву. По краям очага (в единичных случаях) в апреле п начале мая были обнаружены гусеницы непарного шелкопряда I и II возраста, повреждавшие озимую рожь на небольших участках среди леса и на опушке.
Проведенный нами опыт показал, что посаженные в садки гусеницы выборочно поедали листья озимой пшеницы, ячменя, овса, фасоли, гороха и клевера. Предпочтение отдавали ржи п клеверу. Аналогичные опыты с
местными гусеницами, проведенные в Брестском районе, показали, что они охотно поедали рожь, а другие растения — крайне неохотно.
Это говорит о том, что при стечении некоторых обстоятельств гусеницы непарного шелкопряда могут перейти на питание злаковыми и бобовыми растениями. В лесу же очаги могут возникнуть на болотах, где древостоя нет и, естественно, обследования не проводят 'я. Об этом надо знать и своевременно принимать меры, не дожидаясь вспышки усиленного размножения вредителя.
Ф. С. К ох маню к Брестский пединститут
72
