164
Глава 6.
мельчайших элементов материи является удивительным и приводит к другому вопросу, который нужно внимательно исследовать. Раньше атомы и атомные ядра рассматривались как составные системы, которые построены из множества элементарных частиц, в то же время электрон и протон считались неделимыми, а значит, элементарными. По мнению физиков-теоретиков в описываемой ситуации такое различие представляется довольно искусственным. В самом деле, считают они, вряд ли существует какое-нибудь хорошее определение, с помощью которого можно отделить частицу от системы. Так, например, пион можно рассматривать как систему, состоящую из одной или нескольких нуклон-антинуклонных пар, нуклон можно построить из Я-гиперона и /f-мезона. Фотон - из мюона и антимюона и т. д. Та парадоксальная ситуация, с которой мы столкнулись, очень хорошо описывается формулой: каждая элементарная частица состоит из всех других элементарных частиц. Если для расщепления системы необходима энергия, малая по сравнению с массой покоя образующих ее частей, то практически еще можно говорить, что эта система является составной. Но такое определение весьма туманно и носит не качественный, а количественный характер. Поэтому разумно вообще не делать никакого различия между элементарными частицами и составными системами.
Подобной точки зрения на сегодняшний день придерживаются фактически все физики-теоретики.
Неудобство приведенной точки зрения для развития науки очевидно: если элементарные частицы вещества далее не делятся, а только преобразуются друг в друга, то тем самым найден предел делимости и, следовательно, познание их внутренней сущности - они бесструктурны, ибо структура подразумевает наличие мелких частей, а здесь их нет. Нет структуры - нет возможности объяснить происхождение всех тех свойств, которыми эти частицы обладают. Собственно, теоретическая физика со всем этим практически согласна.
Однако следует заметить, что в подобных рассуждениях допущена некоторая принципиальная ошибка: в основе всей путаницы лежит отождествление массы частиц с энергией и представление о том, что элементарные частицы вещества - это сгустки энергии. При таком подходе становится совершенно непонятно, как могут вообще образовываться какие-либо частицы, если не путем взаимных превращений. Физики, таким образом, не заметили, как из-за неверного
Критика методологии современной теоретической физики 165
подхода, отождествления массы с энергией у них исчезла сама возможность постановки вопроса о поиске структур микрочастицы.
А ведь из самого заключения о том, что «каждая элементарная частица состоит из всех других элементарных частиц» с очевидностью вытекает, что все так называемые «элементарные» частицы вещества вовсе не элементарны, а состоят из каких-то существенно более мелких частиц аналогично тому, как дома самой разной конструкции могут строиться из одинаковых кирпичей, размер которых существенно меньше размеров блоков, из которых строят дома. И, следовательно, задачей физики на самом деле является нахождение свойств этого нового кирпичика, а также нахождение принципов организации структур всех этих многочисленных «элементарных частиц вещества», которые вовсе не так уж и элементарны.
Отвергая даже возможность перехода к глубинному изучению явлений, Гейзенберг, а за ним и вся современная теоретическая физика отрицают бесконечную сложность материи вглубь, объявляют современную квантовую механику с ее комбинаторными методами, заимствованными у Специальной теории относительности, полным описанием изучаемых ею явлений.
Но вся наука говорит против утверждений Гейзенберга, а также Бора, Иордана и практически все современной физической школы. Неоднократно в науке возникали метафизические учения, которые ставили предел познанию. Так, например, совсем недавно полагали, что последней познаваемой частью природы является атом. Но пришло время, когда знания человечества о строении вещества настолько возросли, что атом предстал как сложное образование, составленное из многочисленных частей, находящихся в весьма сложном движении. В 19 в. одно время среди физиков был распространен взгляд, что в физике никаких новых областей явлений уже не может быть открыто, Это говорилось как раз накануне открытия радиоактивности.
Диалектический материализм, опираясь на всю историю развития науки и философии, учит, что материя бесконечна вглубь, что электрон так же неисчерпаем, как и атом.
Таким образом, приписывание «принципиального статистического» характера квантовой механике и приписывание ей полноты, которой она не обладает, есть попытка установления границ познания, а «принцип неопределенности» Гейзенберга есть своеобразный пограничный столб, за которым прекращается всякое движение человеческого познания.
